Лив, ты выросла в штате Мэн, правильно?
Лив: Да. Мы с мамой живем в Портлэнде, а моя тетя жила в Ярмуте, она и сейчас там живет, в большом белом доме с конюшней, деревьями, двором и газонокосилкой, на которой мы катались.
Райская жизнь?
Лив: Так оно и было.
А потом?
Лив: Мы были готовы принять решение переехать в Нью Йорк. Я была обеими руками "за". Мы собрали чемоданы, приехали в город и начали новую жизнь.
Типа как "мы из деревни, называется Беверли Хиллз" [1]
Лив: (смеется) Нью Йорк был забавным, как маленький ребенок. Мне нравилось ходить на прогулки. Это было целым приключением.
Что ты помнишь из тех времен?
Лив: Я помню, как однажды кинула свою заколку в помойку, и моя мама принялась вопить: "Немедленно иди сюда!!!". И мне пришлось копаться в мусоре, чтобы найти свою вещицу.
Ну и как, нашла?
Лив: Нашла. Мы принесли ее домой и прокипятили, чтобы я могла снова ее носить, но она от этого стала убогой.
Не беда, вскоре вокруг тебя защелкали вспышки фотоаппаратов, не так ли? Каково это было - стать моделью в подростковом возрасте?
Лив: Большей частью было весело, ну типа игра такая - наряжаться. Я чувствовала себя некрасивой, неуклюжей и пухлощекой. А они меня изменили. Но не то чтобы в лучшую сторону поменялось абсолютно все.. Потом моя мама, я так полагаю, разослала повсюду мои фотографии, и нам начали звонить из всяких агентств. Я начала с маленьким агентством, Spectrum. Вообще, все так быстро происходило. Я стала сниматься для журналов типа YM или Seventeen, пару раз были более серьезные съемки, например, для итальянского Vogue. В определенный момент меня это достало, то есть - почему это после школы я должна идти домой, переодеваться, краситься, потом отправляться в студию к фотографу, где кроме меня еще пятнадцать девушек со своими журналами, и самоутверждаться? Большинство людей не думают об этом с подобной точки зрения, но быть моделью тяжело и физически, и эмоционально.
Конечно. Парадокс в том, как неподходящие примеры влияют на представления многих людей о самих себе.
Лив: Я всегда была чуть более полненькой, чем все вокруг. Но мне всегда было больно за других девчонок, которые, будучи такими молодыми, считали, что просто обязаны быть стройными. Они жили в квартирах для моделей, полностью поглощенные этой идеей. Это меня расстраивало больше, чем что-либо еще. А потом?
Лив: Я помню, что решила сама для себя, что я лучше буду сниматься в фильмах, чем заниматься модельным бизнесом, это стоит того, чтобы попытаться.
Что дало тебе такую уверенность?
Лив: На самом деле я вообще ничего не знала о кино. Я не так уж много фильмов видела, то есть так называемых "хороших фильмов". В детстве я просто с ума сходила от "Звездных войн" и "Ночи живых мертвецов". Когда у меня появился более серьезный интерес к фильмам, я решила, что для этого надо что-то выучить, пойти в специальную школу и прочитать все книги. А потом я получила свою первую роль в "Безмолвной Схватке" - по-моему, мне было лет 15-16 - и все вышло просто отвратительно, потому что я все еще ничего не понимала. По-моему, до "Эмпайр Рекордс" я вообще не умела останавливаться возле своей метки, потому что иногда я вижу кадр в этом фильме, и моя первая мысль - "Опа, здесь я только что прошла дальше за угол, чем надо было"
Когда, по-твоему, ты начала глубже осознавать, каким может быть фильм?
Лив: Возможно, только после картины "Тяжелый". Именно тогда я по-настоящему испугалась. Сначала я чувствовала себя просто отлично и собиралась пробежаться по своим репликам с моей партнершей Шелли Уинтерс, и я просто глаз от нее не отводила. Я так боялась начать не с того, с чего нужно было. Первый день съемок, ко мне подходит помощник режиссера и говорит: "Так, вот здесь твоя метка", и я просто окаменнела. "В смысле?...", спрашиваю я его, а он отвечает: "Ну, это то место, где ты должна остановиться." Я переспросила: "Вы хотите сказать, что я должна остановиться там, при этом не глядя где именно?" Меня чуть кондратий не хватил. Только на съемках "Ускользающей красоты" я почувствовала, что актерство - это то, чем я хотела бы заниматься всю жизнь. Работа с Бернардо Бертолуччи принсла мне первый опыт сотрудничества с человеком, которого бы я могла назвать своим наставником, который всегда интересовался моим мнением, доверял мне и позволял делать то, что я хочу. Если брать персонажей этого фильма, то фильм также сам по себе довольно редкий. Большинство сценариев, которые попадали ко мне в руки, это истории о каком-нибудь парне, также иногда может присутствовать любовная линия или роль волевой женщины, но даже тогда...
Хоакин: Мы говорим о том, как мы получаем эти сценарии, и все время...
Лив: ...да, каждый раз...
Хоакин: ...нам представляют женщину, так и написано - "красивая молодая женщина". В каждом сценарии...
Лив: Но это всегда история о мужчине!
Хоакин: Или, если это сильные женщины, они оказываются преступницами и убивают мужчин.
Лив: Или это женщины, которые так много пережили и покорили мир.
Хоакин: То же самое с фильмами про гомосексуалистов. Должен быть какой-то скандал.
Лив: То же самое и с фильмами про межрасовые отношения.
Хоакин: Никто никогда не снимет фильм, в котором черный мужчина и белая женщина живут вместе, безо всяких проблем. Почему фильмы не могут показывать вещи просто как часть жизни?
А как насчет некоторых кинозвезд, которые требуют к себе какого-то особенного отношения, как будто они какие-то особенные? Лив, я уверен, ты все это испытала на Каннском Кинофестивале в прошлом году, на премьере "Ускользающей красоты".
Я над всем этим просто смеялась, потому что все это ненастоящее. На мне была ковбойская шляпа и я намазалась кремом от прыщей, а меня уже встречали человек пятнадцать фотографов, которые буквально перепрыгивали через ленту с багажом, лишь бы только сделать пару кадров. Половина из них не знала, как меня зовут. Они говорили "Лиз Тэйлор" и еще как-то. Лучшей частью всего путешествия было то, что в отеле меня поселили в номер-люкс с громадной ванной. Ко мне приставили двух телохранителей, с которыми мы в конце концов стали друзьями, и повсюду, куда бы мы ни отправились, нас сопровождали полицейские. Когда я улетала домой, телохранители довезли меня до аэропорта, помогли донести багаж и чуть ли не в кресло меня посадили. Сойдя с трапа в Англии, я вернулась к действительности. Никто и не думал помочь мне побыстрее разобраться с пересадкой с рейса на рейс, так что я пропустила свой самолет, летящий назад в Нью Йорк. Мне пришлось пробираться через три терминала к стойке, только чтобы узнать, что женщина, стоящая там, вовсе не собирается мне помогать. Я была просто подавлена. Но потом я подумала - 'Спасибо, Господи, за то что ты вернул меня назад на землю'. Когда я сошла с трапа в Америке, ко мне подошел водитель, чтобы довезти до дома, и сказал:'Смотри-ка!', и я увидела девушку, которая стояла, держа букет цветов. Я подумала, как это мило. Ну, тут Хоакин пошел мне навстречу...
Хоакин был той девочкой с цветами? (смеется)
Да. Чертовски красивой.
Забавно. Итак, Хоакин? Цветочный мальчик. Я слышала, что ты просто обожаешь давать интервью.
Хоакин: Ага (смеется)
Знаешь, Хоакин, когда я о тебе думаю, то всегда возвращаюсь к мысли насчет того, что актерство у вас всех просто в крови. Ты, твой брат, твои сестры, вы напоминаете мне семью Бэрримор. Просто невероятно, что в одной ссемье так много хороших актеров.
Лив: Они все такие красивые и талантливые. Фениксы могут заниматься чем угодно - кинематографом, музыкой...
У тебя нет никаких предположений, откуда взялась такая мотивация?
Хоакин: Наверное, это та аура, которую создали вокруг нас наши родители, чтобы мы были креативными. Всегда поощрялось наше самовыражение. Мы целыми днями болтали, пели, и всегда находились перед какой-нибудь публикой. В рамки "нормального" воспитания это не вписывается. Мы начали петь по детским больницам, тюрьмам и прочим подобным заведениям в Центральной Америке. Потом переехали в Штаты. В какой-то момент стали петь на улицах в Вествуде (Лос-Анджелес). Мы просто были пятью детьми, поющими песни для толпы.
Как ты думаешь, почему вы все пошли по актерскому пути?
Хоакин: Мне надоело рисование и писательство. Я попробовал себя и в том, и в другом. Я выбрал актерство, потому что вырос с ним. Когда мы переехали в Калифорнию, то все снимались в рекламах и ТВ шоу. Рив первый попал на телевидение, потом я и Либерти участвовали как гости в каком-то телешоу. Это все происходило само собой.
Скажи, а... [звонок в дверь. Это пришла Саммер Феникс. все обсуждают, где купить подарок ребенку. Потом Саммер говорит Хоакину, что она его любит и что они еще встретятся позже, после чего она уходит] Скажи, какой фильм был первым?
Хоакин: Космический лагерь. Мне было девять или десять.
Лив: Я помню, как смотрела этот фильм на канале HBO, когда мне было лет восемь. Он был типа Люком Скайуокером, и у него был робот-друг.
Хоакин: Потом я снимался в Родителях и Умереть за.
Как ты оказался в "Умереть за"?
Хоакин: Я так думаю, они достаточно долгое время искали кого-нибудь на эту роль. Когда я прочел сценарий, то подумал, что он просто обалденный. Я прошел пробы у Гаса Ван Сэнта и продюсера фильма, и через неделю мне позвонили.
До того момента ты некоторое время не снимался. Как ты понял, что хочешь снова это сделать?
Хоакин: Просто я обнаружил в своей голове все эти персонажи. Они бродили там как неприкаянные, и я решил поместить их куда-нибудь. Актерство было для меня единственной отдушиной.
Похоже было на возвращение?
Хоакин: Все было так естественно - я просто погрузился с головой. Многое из этого было сделано благодаря Гасу. Он очень спокойно ко всему относился, вокруг него не было никаких суетливых любителей вмешиваться в чужие дела, которые говорили бы тебе, что ты должен делать. Мы просто разбирали сценарий и работали в своем собственном темпе.
Удивила ли тебя невероятно позитивная реакция кинокритиков?
Хоакин: Меня удивило, что меня не уволили. [Лив смеется] И я был шокирован, когда вышли рецензии и люди стали меня хвалить. Я просто не мог поверить в это.
Хоакин, мы говорили в начале интервью о стереотипах относительно актрис. С актерами та же беда. У всех несколько изменились ожиданиния насчет сегодняших молодых актеров. Никому больше не нужны Гари Купер или Джеймс Стюарт, сейчас наблюдается затяжной период типажа Джэймса Дина - буть крутым, будь бунтарем. Меня это угнетает.
Хоакин: Откуда вы все это взяли? Если так пишут в журналах, то потому ли, что люди действительно хотят этого? Или потому, что сами журналы пытаются впарить нам свои представления о том, чего люди хотят? Не знаю, от кого все это исходит, от них или от нас, но именно поэтому я живу в стиле жизни Эдварда Нортона - потому что ему, похоже, до лампы всякий такой бред. Такое впечатление, что большинство молодых актеров стремятся все время выглядеть клевыми, этакими плохими парнями.
Лив: Лично для меня, самая клевая вещь - это это нечто абсолютно не клевое, понимаете?
[смеется] Давайте поговорим про Изобретая Эбботов, фильм, в котором вы оба снялись и который выходит на экраны в этом месяце. Что сподвигло вас принять в нем участие? Лив, начнем с тебя.
Лив: Сценарий. Он взволновал меня и довел до слез.
Ты знала, что Хоакин будет играть в нем?
Лив: Нет... ну, в этом-то весь прикол. Они все никак не могли найти парня на ту роль, которая в конце концов досталась Хоакину. Все происходило примерно в то время, когда я завершала работу над "That Thing You Do", и я начала переживать. В конце концов Пэт О'Коннор позвонила мне однажды и говорит: "Я тут нашла одного парня, по-моему, он просто класс! Я буду рада, если вы встретитесь. Его зовут Хоакин Феникс." Моя реакция: "О господи, и почему я сама об этом не подумала? Отличный вариант."
Хоакин: Когда ответственный за отбор актеров совершенно отчаялся, появился я, и они сразу же объявили: "Отлично, нам нужен кто-нибудь, ты как раз подходишь".
Ну, таким образом вы встретились и влюбились, так? Тебе ведь сценарий тоже понравился, Хоакин?
Хоакин: Да. Мне нравятся сценарии об отношениях между людьми, и мне нравится наблюдать, как юношеская любовь эволюционирует в зрелую. В этом сценарии также развиваются отношения между моим персонажем (младшим братом) и матерью, а также между мной и моим старшим братом. Начинается все типично - когда старший брат думает, что младший его уже достал. Младший же его уважает, а потом вдруг они меняются местами. Это очень красивая сцена - потому что она очень простая и очень короткая - когда они спорят насчет секретов старшего. Их приводит в замешательство то, из-за чего вся история заварилась, потом они все это выясняют, и потом просто прощяются друг с другм. Просто дух захватывает.
Лив, на кого ты смотрела с уважением, когда была маленькой?
Я мало читала в детстве. Вообще странно, конечно, но когда я впервые повстречала своего отца [2], я была не в курсе, что он мой отец, и реально влюбилась. Повесила его постер на стену.
С ума сойти.
Я разговаривала с его изображением на стене. Он мне дарил мягкие игрушки, и я их все время укладывала вечером в кровать, перед тем как самой лечь спать. Я его так любила.
А потом ты откуда-то узнала.
У моей мамы где-то сохранилась страничка из моего дневника или что-то такое, где я написала "Я думаю, Стивен мой отец". Те же чувства я испытывала и к Тодду [3]. Я шла спать вечером, часов в шесть утра уже просыпалась и подкрадывалась незаметно к его владениям, где он сидел за своим компьютером. И просто садилась рядом.
А как насчет тебя, Хоакин?
Хоакин: [молчание]
Ну что ж, достаточно честно. Давайте есть.
ПРИМЕЧАНИЯ В оригинале: Like the Beverly Hillbillies? - непереводимая игра слов. Слили вместе два выражения:
Beverly Hills - Беверли Хиллз, наверняка знакомое вам всем название - улица, на которой живут знаменитости.
Hillbillies (множественное число от Hillbilly) - что-то типа "деревенщина".
[2] отец Лив Тайлер - лидер группы "Aerosmith" Стивен Тайлер
[3] Тодд Рандгрен, растил Лив как свою родную дочь.
Источник: http://www.phoenix-joaquin.narod.ru/allpress/interview_97.html | 
Врожденный порок
Она
Иммигрантка
